Субсидиарная ответственность при банкротстве в условиях принятых мер по борьбе с пандемией короновируса
Ввиду борьбы мира с распространением коронавируса на планете, мировая экономика оказалась на пороге нового экономического кризиса. Российская экономика не остаётся в стороне от указанных событий.
Действительно, закрытие многими государствами границ; закрытие торговых центров, кинотеатров и других мест культурно-развлекательного характера, введение карантина во многих городах и другие последствия распространения коронавируса негативно сказываются на деловой активности населения.
На наш взгляд, не следует обманывать себя надеждами о скором характере этих негативных обстоятельств и тем, что с отменой мер по борьбе с пандемией обстановка в мировой экономике наладится.
Страдает, в первую очередь сфера услуг, занимающая 69,9% экономики Российской Федерации согласно данным по состоянию на 2018 год[1].
Вполне вероятно, что российскую экономику накроет большая волна банкротства. И учитывая, что борьба с коронавирусом бьет больнее всего по сфере оказания услуг населению, то под угрозой банкротства находится примерно 70 % хозяйствующих субъектов.
Помним о том, что привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника частый спутник банкротства за последние годы.
Отсюда и вопрос: как избежать субсидиарной ответственности, если банкротство должника было обусловлено таким внешним фактором- как принимаемые меры государств по борьбе с пандемией коронавируса ?
В абз. 2 п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве» (далее — Постановление N 53) разъяснено, что, доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо (далее-КДЛ) вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями). То есть список внешних факторов не является исчерпывающим.
Другими словами, КДЛ следует предоставить достаточные и убедительные доказательства того, что банкротство наступило в результате принятия мер по борьбе с коронавирусной инфекцией. Следует обращать внимание Суда на изменение условий ведения бизнеса в значительно худшую сторону, на неблагоприятную рыночную конъюнктуру, вызванную этими мерами- доказать причинно-следственную связь между банкротством Должника и мерами по борьбе с пандемией.
Так в деле № А21-8433/2016 бывшие руководители Должника смогли доказать, что несостоятельность Должника не была вызвана, как указывает УФНС, выводом ответчиками денежных средств из оборота Должника. К банкротству должника привели внешние факторы, в частности, запрет на ввоз термически необработанной свинины с территории Евросоюза, что привело к увеличению цен на термически необработанную продукцию свиноводства после февраля 2014 г. по сравнению с предыдущим периодом[2].
В деле № А56-2290/2009 бывшей руководитель смог избежать субсидиарной ответственности, доказав, что несостоятельность (банкротство) компании была вызвана исключительно внешними факторами, в том числе, резким падением спроса на рынке первичного жилья в 2008 году[3].
Согласно п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.
Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица.
В абзаца третьего п. 19 Постановления № 53 разъяснено, что если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго п. 11 ст.61.11 Закона о банкротстве.
Тем самым размер ответственности контролирующего должника лица может быть уменьшен лишь в случае представления таким лицом достоверных доказательств наличия иных, имевших место помимо его действий (бездействия) обстоятельств, повлекших неплатежеспособность должника.
Таким образом владельцы и ведущие должностные лица предприятий рискуют, в случае привлечения их к субсидиарной ответственности по долгам должника, рискуют сами стать банкротами, потому что вряд ли их имущества будет достаточно для исполнения определения о привлечении их к субсидиарной ответственности. Остается только принять тот ожидаемый судебный хаос, с которым столкнутся арбитражные суды, в ведении которых находятся банкротные дела.
В силу изложенного, следует осознавать текущую неблагоприятную обстановку ведения бизнеса и начать уже сейчас принимать все возможные меры для нивелирования экономических последствий мер (несмотря на их крайнюю необходимость) по борьбе с пандемией коронавируса.
С уважением,
Юрист Группы компаний «Консалтум» Руслан Натикович Кулиев
